Однажды после моего выступления на тему смерти, ко мне подошла женщина с вопросом, что происходит с душой человека, покончившего жизнь самоубийством? На тот момент в моей практике не было случаев исследования жизни после суицида, и я порекомендовала этой женщине прийти на прием для своего личного поиска в этой теме. Одновременно, я задумалась над темой путешествия души после суицида. И в какой-то момент я сама захотела пойти в свою прошлую жизнь, которая закончилась самоубийством, для исследования этого неясного продолжения жизни души. Терапевтом для нижеописанной сессии я выбрала Елену Титаеву – опытного регрессолога, специалиста по методу экстатического транса.
Ниже приведен скрипт сессии:
– Где ты сейчас находишься?
– Я сейчас на тропинке в каком-то поле. Во время наведения я обратила внимание на странные ощущения в голове, в этой части (показываю на правую часть сверху).
– Какого рода ощущения были?
– Ощущения инородного предмета. Ощущение, что что-то тонкое и острое. Боль я не чувствую. Есть ощущение присутствия.
– Попробуй ощутить, есть ли кто-то рядом.
– Да.
– Посмотри, пожалуйста, кто бы это мог быть?
– У меня такое ощущение, что идет операция. Много людей, человек пять. Врачи. Я лежу в такой позе: у меня повернута голова.
– Попробуй перенестись немного назад. Что привело тебя на операционный стол? Что произошло?
– Мне проломили голову.
– Попробуй еще дальше перемеситься назад. Что за ситуация произошла?
– Была драка. Я – мужчина.
– Какого возраста мужчина?
– Молодой, лет 20.
– Это была случайная драка или обстоятельства?
– Большая потасовка, не я один.
– Что вызвало драку?
– Ничего. Мы просто из разных групп.
– Что внутри у тебя происходит во время драки?
– Азарт и адреналин.
– Что тобой движет?
– Мы к этому готовились. Мы хотели им показать. Нами движет идеология. Как-будто они не такие. И абсолютно полная безбашенность. У меня все мысли о том, что мы готовились, мы знали, что они там будут.
– И ты можешь вернуться в жизнь этого молодого человека еще дальше. И понять, чем он живет, что чувствует и что тебя с ним связывает?
– Он рослый, развит физически, волосы длинные. Он очень светлый шатен. Прическа модная по тем временам, когда сверху коротко, но внизу длинные волосы, виски удлиненные, челка стоит. Он весь в джинсе, джинсы расклешенные. Он себя считает очень крутым. Его тело очень сильное. Поэтому он не боится участвовать в драках, он слишком уверен в себе.
– Ему приносит удовольствие участвовать в драках?
– Я не могу сказать, что он получает удовольствие от этого. Но это его жизнь.
– Он себя свободно чувствует в свое компании?
– Очень. Да.
– А теперь посмотри на его близких. Есть ли родители, браться-сестры, девушка?
– Девушка есть. У нее прическа – начес, она ярко красится, вызывающе жует жвачку, короткая джинсовая юбка. Я ей горжусь, что она у меня такая красивая. А родители у меня очень строгие, сдержанные. Оба худые. Как будто бы что-то в семье от разных культур. Папа – немец, хотя я не понимаю пока, где я живу. В семье у меня все происходит с ритуалами. Обязательно надо завтракать, обедать и ужинать вместе. Спасибо – пожалуйста, передайте соль, – со всеми этими атрибутами. Может быть поэтому я – бунтарь? Я дома вынужден жить по их правилам, но на улице я отрываюсь. Мой внешний вид воспринимают нормально. Я – взрослый, и это принимается, но, видимо, это меня ограничивает, поэтому я рвусь на улицу, где меня ждет моя развязная компашка.
– Какие ты испытываешь чувства к родителям?
– У меня такое ощущение, что это не мои родители. Как будто я – приемный. Они есть как воспитатели, я их воспринимаю, как учителей, но я не чувствую близости, любви. Как будто эмоций нет.
– Обеспечивают ли они тебя финансово, или ты работаешь сам?
– Обеспечивают. Мне кажется, я не работаю. И мой заработок – это уличные делишки: что – то перепродать, кому – то что-то достать. Достаю я в основном шмотки. Люблю одевать новеньких, кто приходит. Как будто у меня везде связи, везде друганы.
– Ты говорила о том, что присутствуют две культуры. Ты можешь определить, в какой стране ты живешь?
– Мои родители – немцы. Они светленькие. А я темный. И у меня ощущение, что я связан с Америкой. Может быть я следую американскому течению, но живу в другой стране? Я выступаю за какое-то движение.
– Ты можешь увидеть, что это за движение. Посмотри, где вы собираетесь, что делаете, как одеваетесь?
– Пока мне сложно понять. Мы любим собираться на улице. Место, где образовывается тупик из домов. Кто-то приезжает на мотоциклах, мы стоим, пьем пиво на улице. У меня ощущение, что это движение не идеологическое, мы ничего не пропагандируем, не несем смысловую нагрузку. Мы одеваемся так, встречаемся, общаемся. Философии в этом нет.
– Как ты себя чувствуешь в этой компании?
– Я туда стремлюсь, я один из лидеров. Мне нравится, что я чувствую себя в своей среде, меня все слушают, я могу помочь кому-то разрулить вопросы, могу что-то достать.
– Как по твоим ощущениям, что еще есть такого, что нам необходимо знать?
– Мне очень хочется узнать, от чего он умер. Был ли это суицид? В драке он получил камнем по голове. Врачи что-то делали. Но он не умер от этого.
– И мы совершенно свободно можем перенестись по жизни этого молодого человека и посмотреть, был ли момент суицида или попытка самоубийства?
– Я вижу, что он вскрыл вены на двух руках и лежит в ванной.
– Что произошло? Вернись немного назад.
– Я вижу, что у него на голове повязка. Мне кажется, ему повредили лицо, и как будто бы после этой драки он потерял уважение.
– Он потерял уважение к себе или от окружающих?
– Он потерял свое лидерство в этой компании, потому что он показал свою несостоятельность, он не смог защитить остальных.
– Это было единственной причиной, почему он решился на самоубийство?
– Да. Его жизнь очень резко изменилась. Как будто бы сразу от него все отвернулись. И девушка ушла, потому что он упал со своего пьедестала. А так как он жил только этой тусовкой, то это для него была вся его жизнь.
– Можешь ли ты увидеть примерный возраст, когда он совершил вскрытие вен?
– 25 или 23. Он очень рослый.
– Как по твоим ощущениям, эта попытка завершилась смертью, или он выжил?
– Он не выжил.
– Как его обнаружили?
– Из-за потопа. Он закрылся в ванной. Вода наполнила ванну и стала переливаться через края.
– А теперь перенесись в момент ухода, когда жизнь утекала из него. Что происходило?
– Сначала полное расслабление тела, а потом оно становилось не чувствительным. И чем дальше он лежал, тем больше он не чувствовал.
– Он осознавал, что с ним происходит, или он был без сознания?
– Он осознавал. Он расслабился и можно сказать наблюдал изнутри.
– Какие чувства он испытывал?
– Он повторял, что он ничтожество. Такое ощущение, что он не был готов к такой ситуации. Он не мог себя простить.
– А теперь вернись в тот момент, когда он решился на самоубийство. Что было последней каплей?
– Это было спонтанно и необдуманно. Он приехал из больницы. Болела голова. Он был в ужасной повязке, через которую просвечивала кровь. Весь его вид был не таким, как он себя позиционировал, неким мачо. Он был раздавленным человеком. Он понимал, что вся их уличная жизнь развалилась. Их разогнали.
– Было какое-то место в теле, где он ощущал пульсацию своей души?
– Во время лежания в ванной?
– Да. Какое – то особое место. Или эти ощущения отсутствуют?
– Особой пульсации не было. Была слабая боль в голове и абсолютно расслабленное тяжелое тело. Конечности онемели. Он продолжал оставаться в таком положении. Он сразу закрыл глаза и чувствовал на своих руках горячие волны. Душа выходила из мест порезов через руки, потому что через эти места выходила его жизненная энергия.
– Можешь ли ты посмотреть, как этот процесс происходил? Насколько легко душа выходила из тела?
– Я вижу, что она выходит очень длинными – длинными нитями и собирается около тела. Частично нити выходят изо рта и глаз. Такое ощущение, что этот процесс является собираем своей целостности снаружи. Душа выходит отрывочно.
– Как долго продолжался этот процесс?
– Мне кажется, что долго, потому что нет у души импульса выйти. Она потихоньку выходила безвекторно и собиралась. Это долго происходило.
– И что произошло с душой, когда она собралась? И что произошло с телом?
– Она становится наподобие блина, плоской, но объемной. Она ложится на тело опять. Но не проникает внутрь. Она лежит.
– Какая цель в этом?
– Она (душа) сожалеет.
– О чем она сожалеет?
– Она понимает, что не надо было так заканчивать. И понимает, что уже не вернуть. Она не может войти в это тело и как – то его оживить.
– Что происходит дальше.
– Она наблюдает за телом. Ходит за ним попятам. Она видит, как выбивают дверь. Родители вызвали полицию.
– Она сама меняется, наблюдая за этим?
– Нет.
– Чего душа ждет?
– Она просто не знает, что дальше, и она не чувствует, что делать дальше. Она отправляется к друзьям, видит, кто где. Кто-то дома, кто-то в больнице.
– Что она хотела понять для себя, посещая друзей?
– Она хотела знать, что стало с остальными. Девушка уже с другим парнем. Но чувств у меня нет.
– Как по твоим ощущениям, сколько времени душа провела в состоянии незнания того, что будет дальше, что происходит?
– Пока было любопытство, она смотрела, что происходит. Она посещала всех друзей, родителей, была на похоронах.
– Что делала душа во время похорон?
– Душа находилась все время на кладбище около своей могилы.
– Что ее держало, как ты ощущаешь?
– Он не знал, куда идти. Держало то, что кто-то постоянно приходил. Можно было узнать, что эти люди думают обо мне.
– Как по твоим ощущениям, зачем душе необходимо это знать.
– Это было просто интересно. Он никуда не отправлялся, и это было заполнением времени. Он видел другие души. Они тоже блуждали по кладбищу. Он спрашивал их: «И что?» Они не давали ответов.
– А они его видели?
– Да.
– И теперь перейди в тот момент, когда с душой что-то произошло, когда она закончила свое мытарство и, наконец, увидела свою дорогу.
– Вижу такой эпизод. Все души на кладбище встрепенулись, засуетились. Слышу: «Смотри, смотри!» И все смотрят на небо. И он тоже смотрит на небо. Как будто бы свет спускается. Все с нетерпением ждут, кого заберут. И его душа тоже наблюдает за этим явлением, она хочет понять, что происходит.
– И кого свет выбрал?
– Я вижу цепочка душ. Три-четыре-семь поднимаются по этому свету. Они окрыляются и уходят. Я вижу ангелов. Их провожают взглядами, все души завороженно смотрят на это действо. Мне хочется понять, почему выбрали именно их, и вижу, что все мы разные: кто-то прозрачный, кто-то серый, кто-то светится, но блекло. Все разные. Я делаю вывод, что я должен светиться, тогда меня заберут.
– А твоя душа, какая она?
– Я прозрачный человек, я так выгляжу.
– А как по твоим ощущениям, что нужно сделать, чтобы светиться?
– Я сам озадачен эти вопросами. Пока не знаю. Ищу ответы в окружающих, потому что я вижу, что некоторые души серые. Мне кажется, что они не скоро уйдут. Я получаю информацию, что светлеют те души, которые осознают свой опыт жизни, и здесь очень важно сделать правильные выводы. Те, которые себя обвиняют, тоже далеко не уйдут. Нужно как-то внутренне этот опыт принять и отпустить. Нужно по – возможности понять суть, что следующая жизнь будет сложнее однозначно, и нужно понимать, и к этому готовиться. И я думаю, что мне нужно было в моей жизни. И я начинаю понимать, что вообще не так жил, как планировал. У меня были задатки, но я ими не пользовался. Задатки у меня были очень большие: я был красивым, рослым. Я мог бы управлять людьми в компании, может быть в политике. Но я был никем, просто занимался самолюбованием. И я понимаю, что вообще был не на той дороге. И мне, с одной стороны, очень жаль, что я так закончил, но, с другой стороны, я мог бы еще глубже уйти не туда. Раз у меня не было мозгов в том моменте (суицид), я рад, что хотя бы так я вернулся к себе. Для меня это крайний способ возращения на свою дорогу. Мне кажется, что я бы так и не вышел на путь политика. Я так бы и был кем-то неособо важным.
– Что тебе помешало выйти на свою дорогу жизни?
– Сложно сказать. Меня бесили родители, что они такие правильные. Я хотел быть неправильным. Я встал на такую дорогу, и они меня не могли бы вернуть. Я все время пытался им доказать, что я другой. Я пытался доказать, что они на меня не имеют права. Да, я шел к пропасти, но мое упрямство было для меня важнее, я не задумывался, кем я буду.
– Если посмотреть на твой опыт, ты считаешь, что твой поступок был правильный?
– Я не могу так сказать. Я его не оцениваю. Мне кажется, очень важно оставаться хладнокровным. Я не оценивал никак свой суицид.
– А теперь я попрошу тебя вернуться в тот момент, когда твоя душа просветлела и смогла двигаться на свет.
– У меня такие ощущения. Я сижу на краю оградки. У меня нет эмоций. Я совершенно спокоен. Я не считаю, что совершил плохо или хорошо. И я чувствую, что в середине спины меня кто-то толкает наверх. Я двигаюсь. Нахожусь в позиции, как котенок, которого за шкирку берут: голова опущена, руки опущены. Двигаюсь спиной. Я начинаю подниматься. Внутри меня такие чувства, как будто трепещет сердце, если бы оно у меня было. Я чувствую, что что-то внутри меня поднимается, и это что-то может разорвать меня на куски. И я нахожусь в оцепенении.
– Посмотри своим внутренним взором, скажи, что может тебя разорвать изнутри?
– Это энергия.
– Какого она цвета?
– Светлая.
– Бело – желтая.
И в какой-то момент мое тело начинает выравниваться. Я уже лечу вверх лицом. Я чувствую тепло, чувствую ослепительный – ослепительный свет. И у меня все тело дрожит.
– Как ты можешь охарактеризовать эти вибрации?
– Они приятные и очень волнующие.
– И когда ты достигнешь цели, скажи мне об этом.
– Я очень боялся, что я исчезну, но я не исчез. Я просто оказался в каком-то месте. Я сижу на белом полу. Я один. Я жду.
– Можешь ли ты увидеть себя? Какой ты?
– Да. Я сижу в позе, глубоко наклонив голову вниз. Я выгляжу, как мужчина. Но не такой рослый, как был при жизни, а худощавый.
– Можешь ли ты посмотреть вокруг? Где ты находишься?
– Как будто бы я нахожусь на платформе, она белого цвета и висит в белом пространстве. Я жду на ней.
– Чего ты ждешь?
– Оценки. Мне очень волнительно. Я точно знаю, что она не будет очень высокой.
– И когда оценка будет осуществлена, что произойдет с твоей душой?
– Я увидел оценку. Это пять из десяти. Я поднимаю глаза и вижу учителя.
– Как он выглядит?
– Мне кажется, это женщина. Светлая женщина в длинном – длинном платье. Платье широкое, не приталенное. Сверху еще накидка.
– Знаешь ли ты, как ее зовут?
– Я называю ее Мерлен.
– Знакома ли тебе ее энергия по ощущениям?
– Мне кажется, да. Она меня направляла в эту жизнь.
– Что происходит между вами?
– Я на самом деле просто выдохнул, что проявилась именно она, потому что в этом случае я могу быть спокоен: ничего страшного не произойдет.
– Она рассказывает, что мне повезло. В момент смерти я был абсолютно спокоен. Если бы я умирал в аффекте, злости, отчаянии, то есть в какой-то эмоции, я бы очень сильно навредил своей душе. А так как я был абсолютно расслаблен, и у меня не было эмоций и переживаний, моя душа практически не повредилась. Вред был только в том, что она растянулась и долго собиралась, но качество энергии осталось на уровне моего развития. То есть я не шагнул назад. Я примерно остался на том же уровне. Она говорит, что я получил опыт этой жизни, но я не решил уроки, и мне нужно будет дальше начинать снова. И она очень рада, что я не откатился назад. Потому что в случаях суицидов существует очень большая вероятность откатов в развитии души. И она мне говорит: «Ты же видел эти души, они темные?» А я сразу был прозрачным.
– Значит ли это, что все души, которые ты видел на кладбище, это души тех людей, которые закончили жизнь самоубийством?
– И еще те, кого убили. Это не только суицидники, но и жертвы насильственных действий, которые умерли в отчаянии, это люди, умершие в отчаянии. Или еще те, кто до последнего цеплялся за жизнь, но не в хорошем смысле этого слова, когда есть воля к жизни, а из-за страха и отчаяния, из-за неприятия смерти.
– То есть момент ухода, эмоции в этот момент играют очень большую роль…
– Да, это очень важно. Многие люди не понимают, что с ними происходит. Например, человек ушел в гневе, и он стал гневом, и такие люди не могут уйти, пока хотя бы чуть – чуть не проработают эту эмоцию. И полностью они сами не могут с этим справиться.
– А кто помогает им справиться?
– Помогает служба. Иерархия. Их очищают, чтобы они немного возвысились над землей, потому что дальше идут уроки на небесном плане. Им нужно немного осознать, и если первые шаги есть, то им уже могут помочь.
– Мы можем задать вопросы учителю, которые мы подготовили?
– Да.
– Что происходит с душой, которая закончила жизнь самоубийством?
– На все есть воля наша. Если мы хотим оборвать жизнь, мы можем это сделать. Но часто у людей есть планы на долгосрочный период. И когда мы так делаем, мы проявляем неуважение к контракту, к предназначению. Есть задачи, а мы сами оттягиваем их выполнение. И задача оттягивается надолго.
– Это происходит из-за времени или из-за объемности задачи?
– Из-за процесса чистки тех, кто сам не может подняться. Душа мгновенно не улетает. Все равно нужно время на то, чтобы понять, что произошло, достичь необходимых состояний, в которых можно подняться, осознать все это, пережить, а потом воплотиться и потратить время на детство, юность… В итоге тратиться очень много времени. Получается, у этого человека 20 лет впустую было, душа находится на том же уровне, что и была.
– Могут ли учителя влиять на своих подопечных, когда они принимают решение на ранний выход из жизни?
– У кого-то может быть более активные учителя. Эта женщина считает, что у каждого есть свой выбор. Она не вмешивалась.
– Что происходит с душами, которые покончили жизнь самоубийством? В глобальном смысле. Как это влияет на весь процесс жизни после смерти?
– В этом вопросе очень много индивидуального. Есть души, которые рассказывают о том, что их наказывали, но это говорит о самонаказании и самобичевании этой души. Обобщенно я не могу сказать. Путь индивидуален, зависит от качества самой души. Но наставники всегда расстраиваются. Некоторым, кто не помнит, наставники дают такую энергию в жизнь. То есть тем, кто родился, позабыв такой опыт (а это большинство), наставники помогают и дают внутрь энергию, которая срабатывает как стоп-сигнал, как врожденное понятие, что это делать нельзя.
– Как можно исцелить энергию рода от суицидов?
– Дать им эту энергию, стоп-энергию. Если ее дать роду, это поможет.
Выход из транса.
Для меня эта сессия является очень важным шагом в исследовании темы жизни после суицида. Я полностью доверяю той информации, которая приходит через транс. И эта информация во многом раскрывает очень интересные моменты. Хочется выделить несколько таких важных пунктов:
- психо-эмоциональное состояние человека во время смерти очень сильно влияет на душу и последующий путь души.
- те души, которые уже имеют опыт суицидов, имеют некую энергию, которая является стоп-сигналом, который срабатывает при реальных мыслях о самоубийстве. Т.е. у таких людей есть врожденный запрет на суицид.
- существуют службы, которые помогают заблудшим душам вознестись на небо.
Похожие записи:
Если вам понравилась статья, то можете ей поделиться, нажав на кнопочку ниже. Спасибо!